Откровения судебного медика [сборник] - Игорь Гриньков

Перепуганная женщина ничего не могла вспомнить толком. Кромешная темнота не позволила ей не только рассмотреть лицо преступника, но и заметить другие важные приметы: национальность, рост, возраст, одежду и т. п. Запомнились только звероподобное рычание вперемежку с матом, смердящий запах перегара и липкие, похотливые руки.

Да… был еще один нюанс. Во время сумбурного сопротивления она совершенно отчетливо ощутила рукой, что на детородном органе напавшего на нее человека имелись вживленные под кожу инородные тела, так называемые «спутники». Эта изуверская мода пришла из тюрем и лагерей, в которых некоторые озабоченные заключенные то ли от нечего делать, то ли из стремления многократно усилить неотразимость и мощь своего мужского начала подвергают себя подобным «операциям», производимым в совершенно антисанитарных условиях с помощью «мойки» — лезвия для бритья. Мне самому доводилось видеть на секционном столе труп бывшего зека, половой член которого больше походил на кукурузный початок. По твердому лагерному убеждению, «марухи» (подружки блатных) и «шмары» поголовно впадают в состояние крайнего экстаза от такой крутизны. Испытывают ли при этом какой-то особый кайф сами обладатели фаллических усовершенствований, история умалчивает.

Располагая такой бесценной (и единственной) уликой, следователь районной прокуратуры со всей серьезностью взялся за дело. Очень быстро была задержана группа потенциально подозрительных лиц, среди которых оказался мужичок с указанной характерной приметой. Теперь предстояло провести опознание.

В оперативно-следственной практике опознание — процессуальная процедура, проводимая с приглашением понятых и заполнением предусмотренных законом документов. Все мы видели в многочисленных фильмах, как оно производится. В кабинет следователя или сотрудника уголовного розыска заводят троих мужчин примерно одного возраста, желательно одетых одинаково и с не бросающимися в глаза физиономическими различиями. Понятые занимают свои места. В кабинет приглашают потерпевшего (или потерпевшую). Тот внимательно всматривается в лица сидящих перед ним на стульях людей. Иногда сразу, иногда после усиленного наморщивания лба потерпевший указательным пальцем тыкает в одного из троицы и в зависимости от склада характера и состояния нервной системы твердо и уверенно произносит: «Это он!», или визжит фальцетом: «Вот негодяй, вот он!!!» Бывают случаи, когда потерпевшие по неведомым причинам «не узнают» своих обидчиков, смущенно потупив взор.

Но как поступить следователю в нашем случае? Производить «опознание» в темной комнате путем поочередного ощупывания рукой потерпевшей «мужского достоинства» у всех троих анонимных опознаваемых? Есть от чего «поехать крыше». В следственном отделе Республиканской прокуратуры инициативному следователю настоятельно не рекомендовали проводить подобное «опознание», чтобы человек не попал в анекдот, который еще долго, из поколения в поколение, будут передавать из уст в уста прокурорские работники. Но настырный следователь пренебрег советами старших товарищей и провел-таки опознание. За матерчатой занавесочкой, закрывающей головы и верхнюю часть тела, стыдливо переминались с ноги на ногу участники действа, а из-под ее нижнего края на свет божий было выставлено то, о чем в приличном обществе и говорить неудобно. Бедной потерпевшей пришлось, краснея от стыда, сначала визуально (осмотр глазами), а затем и пальпаторно (ощупывание рукой) удостовериться, что этот вроде бы похож как по размерам, так и по наличию и плотности инородных тел.

Это опознание, несомненно, оставило глубокий след в памяти прокурорских сотрудников того поколения, но не укоренилось в следственной практике: во-первых, из-за редкости самого случая; во-вторых, из-за смелости подхода, что не приветствуется в среде юристов, не очень-то склонных к новаторским идеям.

Из постановления следователя: «…К-ов был избит гражданином И-ым, в том числе — бутылкой по голове…»

Из постановления следователя, назначившего экспертизу по факту изнасилования: «…он схватил ее за руку и сказал: „Дай!“…»

Из протокола допроса свидетеля: «…Возле гастронома „Огонек“ я услышал чей-то стон, и возле него стоял парень…»

Из расспроса судебно-медицинского эксперта изнасилованной потерпевшей:

— Закончил ли насильник половой акт семяизвержением?

— Он-то, сволочь, кончил, а вот я…

Из обвинительного заключения по делу об изнасиловании:

«…он перекинул ее через ограду и совершил насильственный половой акт в „азиатской“ позе…»

Когда ехидные коллеги попытались выяснить у следователя, составлявшего обвинительное заключение, что это за специфическая «азиатская» позиция, то он ответил, что имел в виду коленно-локтевую позу.

Жаль, но даже такой авторитетный источник по альковным делам, как «Кама Сутра», не дает никаких разъяснений по поводу происхождения коленно-локтевого способа сексуального сношения именно из Азии. Зато имеются эротические фрески, доказывающие, что и в древней Греции — колыбели европейской цивилизации, существовали многочисленные любители потешиться подобным образом. Так что скороспелое суждение нашего следователя не может считаться научно обоснованным и стопроцентно аргументированным. Это всего лишь его субъективная точка зрения.

В 4-м микрорайоне г. Элисты было совершено зверское убийство, жертвами которого оказались 4 человека. Причем создавалось впечатление, что убийца, не знавший о точном количестве людей в квартире, методично уничтожал всех, кто попадался на его пути. Убита была также и домашняя собака, труп которой преступник засунул под шкаф в прихожей.

Следователь, выехавший на место происшествия, очень подробно, надо отдать ему должное, описал повреждения на трупе животного: «…мордочка испачкана жидкой кровью. Кончик язычка был прикушен. Слева, на 5 см ниже глаза, имеется поверхностная рана. На левой передней ноге, в области верхней трети, имеется рана с присохшими краями, размером 1 × 0,3 см. Шерсть собаки вокруг раны испачкана кровью. Рядом с трупом собаки лежал ее помет…..Дополнительно известно, что убитая домашняя собака при жизни была довольно злой…»

Наверное, не слишком уместно ерничать на фоне большой человеческой трагедии, но с трупом убитой собаки начались нелепости. Следователь сначала пытался всучить его в судебно-медицинский морг, но затем вынес постановление о назначении ветеринарной экспертизы, в котором среди прочих вопросов стоял и такой:

«Могло ли животное само нанести себе повреждения, обнаруженные на его теле?»

Комментарии, как говорится, излишни. Хотя, если допустить, что собака до этого проработала лет 5 в цирке, то почему бы и нет?

По факту изнасилования 35-летней женщины, матери двоих детей, следователь выносит постановление о назначении судебно-медицинской экспертизы. Одним из вопросов был поставлен следующий: «…Была ли нарушена девственная плева у потерпевшей в результате совершения с ней полового акта?..»

Вопрос, по меньшей мере, странный, поскольку дефлорация (нарушение анатомической целостности девственной плевы), как правило, наступает уже после первого полового контакта.

Чего уж тут говорить о двух родах?

В стародавние времена, примерно до конца 90-х годов, при проведении судебно-медицинских экспертиз по поводу изнасилований, по «исторически» сложившейся практике, образцы спермы у обвиняемых насильников и подозреваемых собирали в лаборатории по исследованию вещественных доказательств Бюро СМЭ. Это было вызвано чрезмерной сердобольностью наших экспертов-биологов, жалевших молодых следователей, хотя по закону эта малоприятная процедура является прерогативой именно следователя.

А тогда на 2-м этаже Бюро для этой цели существовала небольшая, ничем не примечательная, унылая комнатка, в которой на тумбочке размещались две чашки Петри с марлевыми салфетками. Одна предназначалась для контроля, салфетку во второй должен был оросить благородной струей семенной жидкости подозреваемый, который для достижения поставленной цели пользовался вульгарной мастурбацией, то есть, по-народному, прибегал к услугам «Дуньки Кулаковой».

Не могу сказать, что этот способ всем нравился, но перспектива добычи спермы путем массажа простаты через заднепроходное отверстие вызывала такую резкую негативную реакцию, что большинство после непродолжительных препирательств соглашалось на первый вариант.

Для усиления либидо (полового влечения) и преодоления смущения перед сотрудником милиции, который не менее смущенно топтался в уголке, отводя глаза в сторону, на столике были разложены потрепанные страницы из журналов «Пентхауз» и «Плейбой». Конечно, эти скромные «стимуляторы» не идут ни в какое сравнение с богатым ассортиментом современных «Секс-шопов», а при нынешнем буме порнографии выглядят идиллическими иллюстрациями из жизни женского монастыря «строгого режима».